«Ордынцы вели себя нагло, но они не трогали главное — наш язык, традиции, культуру, на что претендовали западные завоеватели. И вот это самое главное, потому что если разрушаются культура, традиции и история народа, то народ постепенно начинает исчезать как этнос», — говорил недавно президент России Владимир Путин, выступая перед новым составом Общественной палаты. О том, почему эта речь важна для осознания прошлого истории татар, по какой причине она является поворотным моментом внутренней политики, как великий князь отговорил хана от налога «кровью», а также о возвращении «ордынского ига» в российские учебники спустя 30 лет рассказывает ведущий научный сотрудник Института истории им. Марджани Искандер Измайлов в блоге для «БИЗНЕС Online».
Был ты видом — довольно противен.
Сердцем — подл… Но — не в этом суть:
Исторически прогрессивен
Оказался твой жизненный путь.
Наум Коржавин «Иван Калита» (1954).
Многие люди чувствуют себя потерянными в неоднозначном прошлом. Им хочется стабильности
Исторические события весьма специфично преломляются в памяти. Как народной, так и самих историков. Часто это вызвано тем, что само отношение к событию меняется или оно всегда было неоднозначным. Или неоднозначность стала проявляться сильнее. Словом, современные представления о некоторых важных явлениях и событиях прошлого сильно зависят от целого ряда факторов и никогда не бывают однозначными. Однозначными бывают только время и место событий, хотя и с этим случаются разные казусы. Нельзя, к примеру, не вспомнить о 7 городах Эллады, что боролись за право называться родиной Гомера.
У нас есть свои примеры альтернативных понятий об исторических датах: в Татарстане датой взятия Казани официально считается совершенно неверная с точки зрения науки дата 15 октября. Но это только доказывает правоту слов о непредсказуемом прошлом.
Разумеется, такая ситуация с историческим прошлым общая тенденция. Достаточно вспомнить эволюцию представлений о Ричарде Глостере в Британии или Бисмарке в Германии, чтобы понять их неустойчивость и потенциальную возможность к пересмотру, казалось бы, вполне устоявшихся образов.
В России все это осложняется многими специфическими деталями. Во-первых, у нас до сих пор историческое прошлое осознается не просто как важная часть картины прошлого, но как актуальное настоящее. Например, жизнь Ивана IV Грозного вызывает живейший интерес, так, будто его деяния прямо повлияли на нашу жизнь. И, наоборот, резкое его осуждение (часто, скажем, справедливое) может создать впечатление, что совершены они были в году эдак 1937-м.
Во-вторых, понимание прошлого во многом еще недавно зависело от «руководящих указаний». Привычка «помнить» только такое прошлое во многом осталась, и многие люди чувствуют себя потерянными в неоднозначном прошлом. Им хочется стабильности не только в настоящем, но и в прошлом. В-третьих, еще со сталинских времен осталась привычка смотреть на историю как «полезное прошлое», т. е. выбирать из него только те моменты, которые полезны для современной идеологии, и актуализировать в данный момент времени.
Проблема лишь в том, что единого понимания этого «полезного прошлого» нет сейчас ни у кого, в том числе у тех, кто должен его вырабатывать. Попытки монополизировать есть, но в реальности это прошлое распадается на ситуативно актуальные фрагменты и объяснительные модели.
«История татарского ига — это переломная эпоха на пути «от Руси к России»
«Вся отечественная историография была заточена на борьбе с «татарской опасностью»
Есть еще одна характерная черта понимания прошлого — вернуться в то время, когда оно было понятно и не противоречило «генеральной линии». Но за выстраивание этой единой линии борются разные силы и идеологические центры. А в условиях многонационального и поликонфессионального общества воссоздание «единого прошлого» вообще проблематично. Неудивительно, что из многих спорных проблем значительная их часть сконцентрирована вокруг проблем эпохи Золотой Орды и ее господства над русскими княжествами. Это вполне объяснимо.
История татарского ига — это переломная эпоха на пути «от Руси к России», как это описывал Лев Гумилев. Обрушилась старая система княжеств и владений, а на их месте возникли и развились другие. Вызрели внутри и при поддержке Орды, а затем, укрепившись и воспользовавшись ослаблением власти ханов, захватили всю прежнюю ханскую территорию, создав свою империю. Но создание царства, а затем империи потребовало выработки новой идеологии, которая должна была завоевать Золотую Орду идеологически. Поэтому вся отечественная историография была заточена на борьбе с «татарской опасностью» в прошлом, отвергала ее историю и осознавала себя производной именно этой борьбы.
Понятно, что в этих условиях ни о какой адекватной или правдивой истории отношений Руси и Орды речи быть не могло. Она или игнорировалась, как, например, в трудах историков Сергея Соловьева и Василия Ключевского, или, наоборот, была заполнена борьбой с ней, как в трудах советских историков Бориса Грекова или Вадима Каргалова. По сути, борьба с Ордой и татарами стала основой имперской идеологии, многие черты которой были заимствованы советской исторической наукой.
В 1990–2000-е в условиях плюрализма в науке и отсутствия заданной идеологии наиболее продвинутые историки стали занимать позиции, суть которых точно и емко изложил Гумилев, называя свою эклектичную позицию «новым евразийством». Взгляды его были довольно путанными, но, если их изложить предельно кратко, то они состояли в том, что Древняя Русь закономерно погибла, а на смену ей пришел новый русский этнос, впитавший много от татаро-монгол и создавший новое Московское царство — Россию. В этом смысле Россия — это не Европа, а совершенно новая евразийская империя, созданная трудами «комплементарных» этносов, прежде всего русских и татар. Поскольку Гумилев был человеком практически нерелигиозным (фактически атеистом), то, в отличие от старых евразийцев, он не выпячивал на первый план православие, а, наоборот, утверждал, что православие, ислам и буддизм в этой новой евразийской державе могут сотрудничать и сосуществовать.
Взгляды его получили довольно широкое распространение среди образованной части общества, особенно технической интеллигенции и нерусских народов. Идеологически они действительно могут служить неким объединяющим современное российское общество фактором. Требуется только отшлифовать некоторые детали.
Главным камнем преткновения, как с евразийцами, является религия. Отказ от примата православия и равноудаленность от всех других религий, некий возврат к имперской идеологии, основанной на государственности, может стать новой идеологией. Но путь этот оказывается непростым и тернистым.
«Реплики — у вас. А то, что я говорю, в граните отливается»
В свете всего вышесказанного выступление президента России Владимира Путина перед новым составом Общественной палаты России 3 ноября 2023 года является не просто новым словом в понимании истории, но и неким пунктиром, в котором при желании можно прочитать путь к новой общероссийской идеологии.
Почему это важно? Как мы договорились ранее, в нашей стране есть традиция, что основные идеологические тренды задает глава государства. Как в 2009-м другой президент России, Дмитрий Медведев, в ответ на попытку главы «Ростехнологий» Сергея Чемезова парировать ему сказал: «Реплики — у вас. А то, что я говорю, в граните отливается».
Очевидно, он хотел сказать, что слова его выбиваются на гранитной плите или отливаются в золоте. Но образ получился запоминающимся и действительно монументальным. Он умеет четко и образно формулировать свои мысли.
Как бы то ни было, слова президента реально высекаются в граните. Они важны для понимания новых элементов идеологии и как направление «политики, опрокинутой в прошлое», как называл это Емельян Ярославский (российский революционер — прим. ред.), критикуя взгляды академика Михаила Покровского.
Тем более президент России сказал важные слова. Описывая политику Александра Невского, он подчеркнул: «Он ездил в Орду, кланялся ордынским ханам, получал ярлык на княжение — в том числе и прежде всего для того, чтобы эффективно противостоять нашествию с Запада. Почему? А потому что ордынцы вели себя нагло, но они не трогали главное — наш язык, традиции, культуру, на что претендовали западные завоеватели. И вот это самое главное, потому что если разрушается культура, традиции и история народа, то народ постепенно начинает исчезать как этнос». Здесь важно все. Фактически это абрис новой идеологемы, формирующей новые тренды понимания исторического прошлого. Причем не прошлого вообще, а напрямую касающегося татар.
Но, для того чтобы объемнее это понять, нужно обратиться к образу Невского.
«Образ новгородского князя Александра Ярославича, прозванного спустя века Невским, не просто менялся, а менялся кардинальным образом»
«Ты в Орде по-пластунски лазил»
Не будет никакого секрета, что образ новгородского князя Александра Ярославича, прозванного спустя века Невским, не просто менялся, а менялся кардинальным образом. Для всех советских людей, даже части постсоветских, которые получают знания из кинофильмов, образ этого князя неотделим от роли Александра Невского, сыгранной артистом Борисом Черкасовым.
А если спросить на улице самую знаменитую фразу, произнесенную полководцем, уверен, все ответят: «Кто с мечом к нам придет, от меча и погибнет». Понятно, что никакой такой фразы реальный исторический князь не произносил. И вообще ее придумал сценарист фильма, писатель Петр Павленко, перефразировав цитату из Евангелия от Матфея (Мф. 26:52) «Ибо все, взявшие меч, мечом погибнут». Ее произносит Иисус Христос, когда его приходят схватить и обречь на казнь, и один из учеников хватается за оружие. Этими словами Христос призывает ученика к сдержанности и непротивлению злу насилием, тогда как в фильме смысл ее прямо противоположен. Но сталинский кинематограф отличался тем, что творчески перерабатывал не только историю, но и переосмысливал даже Священное Писание.
Между тем судьба реального Александра Ярославича была сложной и далекой от хрестоматийного образа героя фильма. Годы его жизни — 1220–1263 — пришлись на переломное время. Он родился в семье младшего сына владимиро-суздальских князей Ярослава, сына Всеволода, получившего из-за многочисленного потомства (12 детей, из них 8 сыновей) прозвище Большое Гнездо. Его отец был избран новгородским князем и несколько раз сидел на его шатком троне, часто оставляя своих малолетних сыновей Александра и Федора. Время от времени новгородцы свергали этих князей, как писали летописцы, «указали им путь» и приглашали других князей, в частности Михаила Черниговского. Потом все начиналось сызнова. Так продолжалось до 1236 года.
Началось вторжение войск Монгольской империи на русские княжества. Оно имело катастрофические последствия для княжества. Мало того, что столица и ряд других городов, особенно тех, где правили сыновья великого князя, были разорены, — к слову, некоторые крупные города, как Ростов, сдались и не были сожжены, — великий князь, оставил свою столицу и бежал далеко на север, в леса, надеясь там спрятаться. Напрасно. Монголы нашли его и убили, погибли также трое его сыновей. В этих условиях Ярослав стал главным претендентом на престол. Он поехал к Бату-хану и был назначен новым правителем Руси.
По словам летописца, он вверил власть со словами «Ярославе, буди ты стареи всем князем в Русском языце». Но все было не просто. Русь была общим владением всех Чингизидов, поэтому за окончательным утверждением следовало ехать в Каракорум к великому хану. Ярослав был вынужден поехать туда в 1245 году, а через год умер там. По слухам, был отравлен вдовой Угедея Туракиной, поскольку был верен Бату и не согласился на переговоры с папской курией. По мнению Гумилева, князь был отравлен Туракиной «особой тупой и властной», которая «просто не соображала, что делает». Но для этого историка художественная выразительность всегда была выше исторических реалий. Кроме того, русские летописи вообще не предполагают никакого отравления, указывая, что князь умер от тягот обратного пути.
«Советские историки превзошли «Житие», придумав некий общеевропейский заговор держав»
Еще при его жизни на Северо-Западную Русь начали наступление немецкие Ордена — Ливонский и Тевтонский, захватившие в начале XIII века Прибалтику. Вот именно в борьбе с ними князь и прославился. Впрочем, следует подчеркнуть, что масштаб этих побед сильно преувеличен в «Житие» (повесть о жизни Невского — прим. ред.), раздувшем их до эпических масштабов. Первое сражение произошло 15 июля 1240 года на берегах Невы (отсюда его прозвище Невский, данное ему летописцами XV века). Небольшой отряд шведов и норвежцев во главе с некими князем и епископом якобы высадились на берег.
Советские историки превзошли «Житие», придумав некий общеевропейский заговор держав, мечтавших захватить Русь, что, конечно, ненаучные фантазии. Тем не менее Александр с небольшой дружиной напал на них и разгромил, ранив в бою «ярла Биргера». Интересно, что русские летописи молчат об этом сражении, как и шведские хроники, которые описывали воинские походы Биргера совсем в другой стороне Балтики.
Много сомнительных фактов наслоилось и на события, которые привели к войне с Тевтонским орденом. Если вкратце, суть в том, что обеспокоенные набегами русских на свои владения рыцари решили устранить угрозу. Они захватили крепость Изборск, а затем и Псков. Новгородцы между тем изгнали Александра из города. Причина этого не указывается. Но, после того как тевтонские рыцари стали нападать на границы Новгорода, просили великого князя Ярослава прислать им князя для отпора немцам. Ярослав прислал им двух своих сыновей, хотя в «Житие» говорится, что новгородцы просили именно Александра.
Боевые действия завершились решающим сражением 5 апреля 1242 года на берегу Ладожского озера. В бою погибли, согласно «Ливонской рифмованной хронике», 20 рыцарей и еще 6 попали в плен. По масштабам Ордена, где братьев-рыцарей было несколько тысяч, это крупные потери, но они никак не соотносятся со сведениями новгородского летописания, где говорится о гибели 400 рыцарей и 50 пленных. Ясно, что это сильное преувеличение.
Интересно, что во великокняжеском летописании, сохранившемся в Лаврентьевском летописном своде, победа над Орденом приписана Андрею, который командовал войсками
Здесь же следует подчеркнуть, что «Житие», откуда историки часто брали те или иные подробности о жизни и деяниях князя Александра, были написаны митрополитом Кириллом, который начинал как печатник (канцлер) у князя Даниила Галицкого, а потом был отправлен к патриарху для получения сана митрополита. Константинополь, который был в то время захвачен латинскими рыцарями, убедил его в необходимости противостоять католичеству. Вернувшись на родину, он переехал во Владимир и там пребывал до своей смерти, являясь сторонником князя Александра. Этими настроениями наполнено «Житие», которое он написал уже после смерти князя.
Относительно связей с Римом сохранились сведения о двух посланиях папы римского Иннокентия IV к князю Александру. В первом Его Преосвященство предлагает ему последовать примеру отца, якобы согласившегося перед смертью подчиниться римскому престолу, а также предлагает помощь в случае нападения татар на Русь.
А во втором папа упоминает о согласии Александра присоединиться к Римской церкви: «Ты со всяким рвением испросил, чтобы тебя приобщили как члена к единой главе церкви через истинное послушание», — а также просил принять его посла — архиепископа Прусского. В 1251 году к Александру в Новгород действительно приехали два кардинала с буллой. Симптоматично, что в это же время во Владимире произошло венчание его брата великого князя Андрея с дочерью Даниила Галицкого, у которого были сложные отношения с папой. Считается, что он в обмен на коронование царской короной признал главенство папы. Однако, по рассказу летописца, Невский, посоветовавшись с мудрыми людьми, изложил всю историю Руси и в заключение сказал: «Си вся съведаем добре, а от вас учения не принимаем».
Все это, однако, не дает оснований считать Александра Невского защитником Русской земли от немецкой и католической агрессии, как это делалось в трудах советских историков. Все-таки прямая аналогия со временем Великой Отечественной войны и событиями 700-летней давности — вещь очень сомнительная.
Владимир Путин на церемонии открытия мемориального комплекса «Князь Александр Невский с дружиной» на берегу Чудского озера
«Невский попытался отговорить хана от налога «кровью»
Другой ипостасью военно-политической деятельности Невского были взаимоотношения с ханами Улуса Джучи. Здесь также много наслоений исторических домыслов и сомнительных мифологем.
Основой разногласий стал спор о великом княжении, ставшим свободным после смерти Ярослава. В 1247 году Александр поехал в ставку к Бату-хану просить великого княжения. Этот эпизод у Гумилева объяснялся тем, что сын Бату Сартак сам был христианином и проникся симпатией к русскому князю, став его другом. Источники об этом молчат, но предположить это вполне можно.
Интересно, что, согласно завещанию Ярослава, владимирским князем должен был стать Андрей, а новгородским и киевским — Александр. Но честолюбивому князю этого было мало. Заручившись согласием Бату, Александр двинулся в Каракорум, надеясь догнать брата, уехавшего ранее. При дворе великого князя разыгралась семейная драма. Как писал летописец, у них была «пря велия о великом княжении». Великий хан Гуюк, зная о симпатиях Бату и собираясь против него в поход, отдал великое княжение своему ставленнику Андрею. Вернулись из Каракорума Александр и Андрей в 1249 году, разделили Русь: Александр получил Киев и «всю Южную Русь», а Андрей — Владимирское княжество. Затаивший обиду на брата Александр поселился в Новгороде. Но здесь его положение не было устойчивым. Вече в любой момент могло сместить его и призвать другого князя.
В Монгольской империи в это время ситуация резко изменилась. В 1251 году при весомой поддержке золотоордынских туменов под командованием Берке в борьбе за верховную власть в Каракоруме одержал верх Мунке, и в следующем году Александр вновь приехал в Орду за великим княжением. Одновременно против великого князя Андрея были двинуты монголо-татарские войска под предводительством Неврюя («Неврюева рать»). Андрей в союзе с братом Ярославом Тверским выступил против них, но был разбит и через Новгород бежал в Швецию. Некоторые историки считают, что был заговор Даниила Галицкого с Андреем по свержению власти хана. Доказать это сложно, но в любом случае попытка открытого противодействия монголо-татарам в Северо-Восточной Руси была пресечена. После бегства Андрея великое княжение владимирское перешло к Александру. Некоторые историки считают Александра виновным в этом карательном походе, другие возражают, указывая, что назначение великим князем Андрея в обход пожеланиям Бату уже было серьезным поводом для похода. Кроме того, доказать, что Александр во время своей поездки к великому хану способствовал организации карательного похода против своего брата, невозможно.
Невский стал великим князем и стал самым активным проводником политики ханов на Руси. Самым ярким эпизодом стало проведение первой переписи населения. В Монгольской империи в 1257–1259 годах была проведена единая и полная перепись податного населения. В 1257 году она прошла в княжествах Северо-Восточной Руси, но была сорвана в Новгороде. Бояре с посадником Михалко уговаривали новгородцев покориться воле хана, и Михалко был убит. Князь Василий, сын Александра, не желая ссориться с отцом и не в силах убедить новгородцев, ушел во Псков. В Новгород явился сам Невский с татарскими послами, сослал сына в Суздальскую землю, а советчиков его схватил и наказал («овому носа урезаша, а иному очи выимаша») и посадил князем к ним второго своего сына, 7-летнего Дмитрия, и в 1259 году, угрожая татарским походом, добился от новгородцев согласия на перепись и дань («тамги и десятины»).
В 1262 году во Владимире, Суздале, Ростове и других городах произошло антиордынское восстание, были перебиты татарские откупщики дани. Новый хан Берке подозревал, что в этих мятежах есть влияние князя, который хотел сам получить право собирать «ордынский выход». Кроме того, ему нужны были русские полки для войны с ханом Хулагу. Александр Невский отправился в Орду, чтобы отвести угрозу нового нашествия и попытаться отговорить хана от налога «кровью». Поездка великого князя затянулась на год, но ему удалось задобрить хана Берке. Но он заболел и умер по дороге во Владимир 14 ноября 1263 года.
Мы сегодня поем тебе славу
Историк Соловьев подвел итог его многотрудной деятельности и сложной судьбы: «Соблюдение Русской земли от беды на востоке, знаменитые подвиги за веру и землю на западе доставили Александру славную память на Руси и сделали его самым видным историческим лицом в древней истории от Мономаха до Донского». При этом надо понимать, что образ князя Александра Невского менялся со временем, приобретая все новые и новые героические черты, обрастая догадками, мифами и предположениями. Часто неотделимыми от реальности.
Ясно только одно — он был человеком своего времени, сословия и своей веры. Меньше всего он собирался служить родине или вряд ли отдавал отчет, что делает какое-то великое дело для будущего России. Тем не менее его роль в прошлом, как человека, прекратившего безнадежное военное противостояние с Ордой и остановившего продвижение Ордена на Восток, не может быть переоценена. Он поистине стал „зачинателем мощной державы…“»
Но, если бы нашей целью было описать исторический путь Александр Невского, подчеркивая правоту слов Путина, это было бы не совсем верно ни по отношению к князю, ни к словам президента. Выше мы говорили о том, что слова его важны не только в плане подтверждения неких научных положений, но и в определении вектора политики. А вот в этом у нас есть явный диссонанс. Вернее будет сказать так: некоторые политики от науки и образования пишут и говорят нечто прямо противоположное тому, что заявляет наш президент.
Например, в учебном пособии «Основы российской государственности» (Москва: РАНХиГС, 2023) для студентов, изучающих социогуманитарные науки, написано: «В XIII веке на русские земли обрушивается монголо-татарское нашествие, обернувшееся для наших предков 240-летним ордынским игом. В XV–XVII веках, после распада единой Орды, русским землям продолжали угрожать различные татарские государства: Большая, Крымская, Ногайская, Астраханская, Казанская, Сибирская орды». Мало того что спустя 30 лет в российские учебники вернулось «ордынское иго» (из дальнейшего контекста понятно, что этот эвфемизм только отчасти прикрывает прежнее «татарское иго»), так Россия продолжала страдать от «татарских угроз».
Такие же благоглупости написаны о татарской истории в другом таком же учебнике, но уже для студентов естественнонаучных и инженерно-технических специальностей — «Основы российской государственности» (Москва: РАНХиГС, 2023). Например: «Название „татары“ — позднее и пришедшее из русского языка. Традиционно татары Поволжья называли себя „булгарлы“ (жители Булгарии, государства X–XIII веков на Волге), „казанлы“ (жители Казанского ханства) или „месельман“ (мусульмане). Название „татары“ использовалось русскими чиновниками для обозначения тюркоязычных жителей Российской империи».
Этот набор диких и антинаучных представлений, возможно, был бы уместен в учебнике для церковно-приходской школы XIX века, но, думаю, и тогда авторы их были более грамотными. Хотя в этом учебнике нашлось кое-что и позитивное: «В столице Орды, Сарае, по просьбе Александра Невского учредили православную епархию, а епископы Сарские (Сарайские) впоследствии стали ближайшими помощниками митрополитов, выполняя функцию духовного окормления многочисленных русских пленных, а также обращали в православие ордынцев. Сохранение православной веры стало важнейшим фактором выживания русской культуры в условиях татаро-монгольского нашествия». Хотя нет никаких оснований полагать, что православная епархия была создана по просьбе Александра Невского, но здесь хотя бы сказано нечто положительное.
«Александр Невский принимает папских легатов»
Орда, по сути дела, спасла Русь от поглощения католичеством
Но вот чего в этих пассажах нет, так это того, что Орда, по сути дела, спасла Русь от поглощения католичеством, которое испепелило бы душу народа, уничтожило его традиции. Не подчеркнуто, что при этом пресловутом иге на Руси не проводилась массовая и насильственная мусульманизация, а, наоборот, резко увеличилось строительство храмов и монастырей, расцвела школа иконописи, появились новые виды декоративно-прикладного искусства. Все это как-то не вяжется со словами президента.
На самом деле это прямо им противоречит, как и разделу того учебника, где говорится, что важнейшим условием единства страны является «общая историческая память — осознанное или неосознанное единство исторической судьбы и поэтому самая распространенная форма исторического сознания, чаще всего существующая в виде чувственных образов, представленных в различных устных и письменных источниках». Как соотносится это понимание «общей исторической памяти» с тем, что один из народов России объявляется «угрозой» ее существования, пусть и в прошлом? Не кажется ли авторам этого пасквиля, что они неправильно понимают значение и функции исторической политики нашей страны?
Думается, что общую историческую память, о которой радеют авторы этих учебников, еще следует вырабатывать. И, как обычно, первый и самый сложный шаг в этом направлении сделал президент России. Повторю, это очень важно для нас всех.
В цикле романов замечательного российского писателя, а по специальности доктора исторических наук, прекрасного китаеведа Вячеслава Рыбакова, написанных в соавторстве с Игорем Алимовым (они пишут под псевдонимом Хольм ван Зайчик), присутствует оригинальный мир. События разворачиваются в стране Орда-Русь, в просторечии Ордусь, возникшей, согласно авторскому допущению, при объединении Руси и Орды после заключения союза между князем Невским и ханом Сартаком.
В составе этой державы сохранился Китай, а позднее — некоторые страны Ближнего и Среднего Востока. Так возникла огромная евразийская держава примерно в 1/5 (или даже 1/4) часть суши страна. Поэтому Ордусь имеет три столицы: Ханбалык (Пекин) на востоке, Каракорум в центре и Александрия Невская (город на берегах Невы), она же «Северная столица» (кит. Бейдзин или Пекин), на северо-западе. В этой державе мирно и счастливо живут представители сотен наций и конфессий. Вот как пишут об этом авторы в романе «Дело незалежных дервишей»: «На территории империи проживало бок о бок неисчислимое число народностей, и все они имели полное и неотъемлемое право любить свои исторические корни, свои традиции и свой язык — все свободное от работы время». Взаимное уважение возведено в ранг основополагающего принципа культуры, даже популярнейшая песня начинается со слов: «Союз нерушимый улусов культурных сплотили навек Александр и Сартак». Люди ездят на «цзипуче» (джипах) и работают на лэптопах «Керулен», ходят читать книги в «китабларни». Сказочный мир, одним словом. Но в нем, уверен, хотелось бы жить не только героям романов, но и нам всем. Конечно, это романы об альтернативной истории, сдобренные изрядной долей пародии, литературных аллюзий и юмора. Но, все же, все же, все же…
Кажется, что президент России Путин, сам выходец из Александрии Невской (пардон, Санкт-Петербурга), лучше других понимает, что устойчивое развитие нашей общей страны, ее будущее зависит не только от успехов в экономике или внешней политике. Прежде всего, и главным образом, она основывается на том, чтобы людям разных наций и конфессий было комфортно жить в такой стране, чтобы прошлое не разъединяло народы, а сближало, давало чувство, что они не «угловые жильцы» в нашем общем доме, а хозяева, заслуживающие право быть ими в мирном труде и на полях сражений. Хочется думать, что это выступление Путина является неким поворотным моментом внутренней политики, движением на пути конструирования общего прошлого. Ведь если у нашей страны не будет общего прошлого, то у нее не будет и общего будущего.